Иван Плющ: «Чтобы вытащить человека из сна, современное искусство использует провокацию»

Иван Плющ – участник Венецианской биеннале, самый перспективный художник России по версии “Forbes”, в 2018 году он вошел в рейтинг 49 ART как выдающийся современный художник. О том, как в детстве Иван делал минискульптуры из провода, почему искусство должно содержать провокацию и как управление временем связано с бессмертием – читайте в интервью.

У многих художников центром творчества становится одно какое-то впечатление, травма, некий опыт, законсервированный в подсознании. Есть ли такое связующее звено между всеми вашими картинами?

Я как раз создал об этом новый проект совместно с моим куратором Дмитрием Озерковым. Он называется «Театр Плюща». В нем я объединил свои работы из разных ключевых проектов: инсталляции, объекты, живопись, графику и скульптуру – все это сложилось в одну цельную историю. Связующее звено – это мой опыт из детства, когда я все время находился один. Я практически не играл с другими детьми, выстраивал свой собственный мир. Эти впечатления, фантазии, эмоции – они рождались в уединении. Но здесь нет травмы одиночества, скорее осознанное, приятное, комфортное отстранение.

В одном из интервью вы упоминаете, что в детстве у вас был выраженный сегмент спектра аутизма. Как вам удалось адаптироваться и какую роль в этом сыграло искусство?

Я очень рано, буквально с детства понял, что я художник. Это появилось с ясного ощущения, органично. Я рано сделал вывод, что не хочу делать ничего из того, что я не хочу делать. Я вижу бесконечность возможностей в сфере искусства, которое не объять за одну жизнь. Это бесконечность, которая не может быть скучной, не может надоесть. Я никогда не искал профессию, она у меня была с самого начала. Многие не могут найти призвание, которое дает тебе ощущение жизни. А я это призвание видел, причем, это не были какие-то амбиции, я просто знал, что я художник. Летом, на даче у бабушки, в солнечные дни, я конструировал в песочнице какие-то города, придумывал истории. В дождливые дни рисовал. В городе мне хватало своей комнаты, где я сам делал себе игрушки. Однажды я нашел на заброшенной стройке метровый провод, который состоял из огромного количества тонких проволочек. Я утащил его домой и из этих цветных проволочек создавал персонажей, фигурки, минискульптуры, шил им одежду из тряпочек. А переход в социум, адаптация произошли очень плавно, когда я оказался в кругу близких мне людей, когда начал учиться в художественном училище.

А сейчас как возникает замысел новой картины? Это всегда разный импульс или запуск творческого процесса примерно одинаковый?

База – это всегда твой опыт, переживания. Идей копится много, пока ты параллельно делаешь другие проекты. Это превращается в огромное количество материала. Ты к нему возвращаешься, переделываешь. А пока переделываешь, рождаются новые идеи. У меня много проектов, эскизов. Эти идеи вокруг меня плавают в пространстве. Ты просто решаешь начать новый проект, выхватываешь эти идеи из пространства и начинаешь с ними работать. У меня недавно родился проект, который был придуман лет пять назад, но витал вокруг меня не в то время. А сейчас он для меня стал актуален. Проект, связанный визуально и концептуально с историей мирового искусства. Это взгляд на мировое искусство с позиции нынешнего времени. Учитывая наше время, я увидел в нем абсолютное попадание в сегодняшний контекст. А бывает идеи плавают, но именно это не хочется делать, ты все это отбрасываешь, но начинаешь думать о чем-то новом. Художник всегда работает, даже когда спит. Эти мысли, идеи, проекты всегда рядом, даже их немного отталкиваешь, чтобы немножко отдохнуть, переключиться. Усилие – не в том, чтобы притягивать новое, оно и так появляется, важно отбрасывать ненужное.

Вы согласны с тем, что восприятие искусства рождается не с понимания замысла художника, а с эмоционального контакта между картиной и личностью?

Идея искусства в том, чтобы рождать новые смыслы, заставить человека о чем-то задуматься. Если человек приходит на выставку и уходит с нее уже немножко другим, то именно это и нужно. Что-то изменилось в тебе после этой выставки? Что-то случилось с тобой? Или ты ушел, и через полтора часа не сможешь вспомнить, что там вообще было. Это показатель.

Иван Плющ выставка

То есть сознание человека должно меняться под влиянием искусства?

Художник предлагает определенный взгляд на какую-то волнующую его проблему, историю, ситуацию. Нельзя настаивать на том, чтобы зритель разобрался в искусстве, но оно все равно сделает его личность больше, если он хотя бы чуть-чуть попробует вникнуть. Не нужно соглашаться с художником, но самое ценное, что предлагает искусство, — это смыслы, которые можно использовать. Мне нравится ходить на выставки, которые мне не нравятся. Бывают, конечно, просто слабые, на мой взгляд, выставки. А бывает совсем по-другому. Вот я пришел на выставку Пьера Юига, и она мне чудовищно не понравилась. Меня бесило, что она такая разношерстная, что я не могу понять ее. Я спрашивал себя: «Зачем? Почему?» Меня это страшно злило, но в итоге я побывал на выставке три раза, и мне уже все страшно понравилось.

Кто еще из современных художников вызывает ваш интерес и чем именно?

Рене Магритт – очень важный для меня художник. Он сильно повлиял на меня. У него не очень приятная, странная, липкая, тягучая, пластилиновая живопись, но мне она нравится. А еще бывает чувство, когда видишь чью-то удачную работу и говоришь себе: «Черт подери, ну почему не я это сделал?» Это относится к Фишеру, его скульптурам «Люди-свечи». Я обожаю эту серию скульптур, они запредельно прекрасны в своей простоте. Это настолько простой ход, но он бесконечен по смыслам. Сочетание визуальной легкости и бесконечности смыслов – это искусство.

Как вы думаете, современное искусство не должно терять связи с классическим, или оно может возникнуть из принципиально нового источника?

Ну мы все впитываем эту культуру. Это невозможно – создать что-то в отрыве от классики. Мы все проживаем культурную подготовку. Смотрим, читаем. Бывает, создаю новый проект, говорю себе: «Хороший ход». А потом смотрю, что уже до меня его применили и, возможно, я это видел, и это где хранилось в памяти. Полной оторванности от классического искусства все равно нет.

Как вам удается воплощать свой внутренний мир в творчестве, не скатываясь в самолюбование. В чем секрет?

С этой точки зрения любой художник немного занимается самолюбованием. Он предлагает всем посмотреть на свои размышления. Но это здоровое самолюбование.

В одной из своих инсталляций, которая связана с сюжетом о парке развлечений, вы конструируете «Механизм бессмертия», собирая «фигуры воспоминаний». Сюжет о парке развлечений – это предметное воплощение этих фигур из детства, которые хранятся в памяти каждого человека? Это попытка воспроизвести детство с его чувственным восприятием, не искаженным опытом и социальными установками?

Сам реквизит, сама визуалка – это довольно мощный маркер, который отсылает нас в определенное состояние из детства. Это проект о чувстве времени. Иногда время тянется, и мы за один день проживаем две жизни, а иногда оно пролетает. И вот это ощущение времени очень субъективно. Когда человек, растягивает время, и жизнь становится невероятно длинна, столько пережито, прочувствовано, это детская черта. Наши летние дни – ощущение бесконечного дня, когда успеваешь столько прочувствовать, — проект об этом. Папа как-то мне сказал: «Ну взрослые – это: лег, встал, лег, встал – Новый год!» Меня это так напугало! Я как раз подумал в тот момент, что никогда в жизни не буду ходить на работу, что это кошмар.

Вы назвали свою работу «Механизм бессмертия» и говорите о том, что бессмертие связано с умением осознанно чувствовать. Но ребенок чувствует, но не осознанно. А у взрослого развито сознание, но зачастую стерты чувства. Значит ли это, что речь идет о совмещении детского и взрослого аспектов личности?

Сохранить в себе немножко ребенка – очень ценное качество. Если взрослый сумел оставить это счастье – чувствовать, он может управлять ощущением времени.

Иван Плющ "Механизм бессмертия"

Для вас социальные установки, правила социума, рассчитанные на обывателя, — это ограничения или мотивация для творчества?

Эти рамки не дают какой-то дополнительный, правильный стимул. В искусстве не должно вообще быть никаких рамок. Искусство – это микропровокации, чтобы растрясти человека, чтобы он очнулся ото сна. Люди ведь спят пол жизни, в этих рутинных передвижениях уходят эмоции. Чтобы вытащить человека из этого сна, современное искусство использует провокацию. Это не пошлая, не грубая, но тонкая провокация. Подобные правильные провокации тоже иногда могут осуждаться социальными правилами. И в этом нет ничего хорошего – загнать искусство в рамки, чтобы оно использовало более изощренные способы для самовыражения.

Для создания проекта «После всего/После всех» вы взяли в «соавторы» нейросеть Gan. Эскизы генерировала программа из случайных изображений, а законченные произведения создавали вы. Почему они рождают легкое беспокойство, а не чувство безмятежности, как многие классические картины? Как вы думаете?

Потому что это машинный взгляд, а не человеческий. Я нарочно использовал тактильную, классическую, эмоционально понятную, очень человеческую технику — холст, акрил, масло, чтобы усилить эффект.

выставка Иван Плющ

— Это тоже провокация?

— Возможно. Общество уходит в цифру. Люди через экран смотрят на мир. Последние события тоже очень сильно его изменили. Раньше была трансформация в полуцифровой мир, а сегодня может возникнуть новое средневековье с элементами цифры.

— Специальный вопрос от безумного кота Хармса как раз по теме: что вы думаете о средневековом мракобесии?

— Мы скоро возможно его заново увидим. Теория нового средневековья давно появилась в философии. Сорокин тоже об этом писал. Так что мы движемся от глобализации в сторону нового средневековья.

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *