Анастасия Ростовцева: «Твои границы заканчиваются там, где начинаются границы другого»

Ростовцева Настя – пластический гример, бутафор и художник по гриму кино и театра. В 2020 году она заняла третье место во всероссийском чемпионате творческих компетенций ArtMasters в категории «художник по гриму». О своей первой работе в качестве злой ведьмы в хоррор квестах и пути к профессиональному успеху – читайте в интервью.

— Настя, как объяснить парадокс, что в России не так много колледжей и ВУЗов, где обучают гримеров, но уровень российских мастеров признан одним из самых высоких?

— У нас другая специфика работы в кино. В России гримеры должны уметь все: шить постиж, делать укладки, разные спецэффекты, исторический грим. В Голливуде все очень ранжировано: есть отдельные специалисты по волосам, отдельные люди по спецэффектам. Раньше было сложно получить профильное образование в России. Но с этого года в ГИТИСе можно пройти заочное обучение, чтобы стать художником по гриму.

— А где ты обучалась?

— Я училась в ВУЗе на педагога-психолога. Отучилась два курса и потом поняла, что это не мое. Но, поскольку сидеть на шее у родителей я считала неправильным, то начала искать работу. Мне хотелось, чтобы она была именно творческой. Я наткнулась на объявление, где искали актеров для хоррор-квестов, и решила попробовать. Довольно долгое время я работала злой ведьмой и призраком и заодно училась гримировать сама себя. Это было моим хобби. Я экспериментировала с материалами, училась 3-D моделированию по роликам в интернете и поэтапным фотографиям. Но потом я поняла, что нужно дальше уже пойти учиться, чтобы делать грим круче, реалистичнее. Я поехала в Питер на обучение к Райкову. Азы по технологии я получила на двух курсах. А дальше училась путем проб и ошибок. Грим – это такое ремесло, которому учишься сама.

— Почему многие визажисты идут в гримеры?

— Это изначально разные профессии. Гример создает характерный образ. Типаж персонажа должен моментально угадываться по гриму. Ты смотришь на героя и с первых секунд понимаешь: вот этот человек очень устал, или он очень болен. И это не только лицо, но и фактура рук. Даже длина ногтей может быть важной деталью. Или неровное, рябое лицо, шрамы. Нужно думать про каждую деталь лица и тела человека.

— Сейчас ты в основном создаешь грим для кинопроектов?

— Я работаю с коротким метром, рекламой, клипами, создаю грим для рекламных интеграций. Чтобы собрать хорошее визуальное портфолио, я откликалась на объявления, где искали гримеров, а потом предложения стали приходить сами. Иногда я делаю фотопроекты. Например, мне нравится сложный, многокомпонентный образ сирены, который получил приз зрительских симпатий в конкурсе Stan Winston School.

— Бывает так, что ты увидела в каком-то блокбастере образ и хочешь его повторить?

— Я подписана на огромное количество как российских, так и зарубежных мастеров по гриму. У меня в компьютере есть коллекция лучших референсов, я суммирую все это в своей голове и пропускаю сквозь призму личного, и так получаются новые образы. Недавно у меня был проект в стиле киберпанк. Я посмотрела «Джонни Мнемоник» и «Иллизиум», поиграла в игру «Киберпанк», заскринила какие-то вещи. Не могу сказать, что я просто беру и копирую что-то конкретное, скорее это совмещение каких-то удачных элементов.

— В каких случаях традиционный грим выигрывает в сравнении с компьютерными спецэффектами?

— Если это не статичная картинка, а живой, подвижный образ, как пират-каракатица из «Пиратов карибского моря», то спецэффекты нужны. В идеале суперкруто коллаборироваться с компьютерной графикой: когда грим оживляют с помощью спецэффектов. У меня был такой проект, когда я работала в паре со специалистом по визуальным эффектам над образом лиха одноглазого. Чтобы сделать живой, подвижный глаз и скрыть нос, я сделала трекеры, точки на лице, на основе которых специалист по спецэффектам мог дорисовать остальные элементы. Но лысина, когти, зубы – все это было сделано на гриме.

— В роли гримера трудно представить формалиста. Ты по духу неформал?

— Я просто думаю, что человек думает и выглядит так, как он хочет. Мы живем в то время, когда уже стираются формальные рамки, особенно в столице. Мы все еще движемся к идеальному миру, когда всем все равно, как другие выглядят. Если твой внешний вид не нарушает общественный порядок, то твои границы заканчиваются там, где начинаются границы другого.

— Специальный вопрос от кота Хармса. Почему жизнь нужно любить больше, чем смысл жизни?

— Потому, что, если не будет жизни, то не будет и смысла жизни.